Фотография как искусство светописи и совмещения проекций: трюизмы и парадоксы

Проблема света в искусстве — одна из наиболее фундаментальных и «вечных». Понимание фотографии как светописи парадоксально роднит ее с одним из наиболее условных видов изобразительного искусства — с иконописью. П.А. Флоренский показал, что иконописание в качестве особой сферы изобразительности изначально мыслилось как письмо светом, светопись. Причем, сама ее технология была проникнута глубоким духовным смыслом, включающим, в частности, и культурный навык различения истинного и мнимого, умозрительного и очевидного, мыслимого и чувственного. В контексте иконописания светопись не была изображением света в том смысле, в каком оно стало пониматься в дальнейшем. Она за счет наложения пробелов и высветливания некоторого общего темного пятна в буквальном смысле осуществляла просвет ление изображения. Деятельностная процедура здесь буквально совпадала с духовным, метафизическим смыслом изобразительности.

С реформами в сфере изобразительности, которые были осуществлены в эпоху Возрождения, связывается формирование средовой установки сознания у художника. Это относится как к условностям изобразительного языка, так и к применяемым художником материалам и технологиям, но более всего, конечно, к пластическому мышлению, сосредоточенному теперь на выразительном утверждении чувственно воспринимаемого мира как мира действительного.

В этом контексте очевидное и истинное отождествляются. С другой стороны, сам способ изображения — нанесение темного материала на светлое основание — стал, вплоть до сегодняшнего дня, определенным образом формировать сознание: просветление сменяется затемнением. Этим обстоятельством и формируется средовое отношение к изображаемой действительности. Общим знаменателем, который выражает его в изображении, становится воспринимаемая визуально и изображаемая как видимая светотень. Изображаемая как некое нерасторжимое единство не только иллюзорного мотива, но и единство изображающего материала, который одинаков для создания эффектов как света, так и тени. В этом контексте горний свет, столь важный для средневекового изображения в своем онтологическом качестве, сменяется светом, понимаемым как предмет изображения, как единство света тени. Таким образом, светэманация, идеальный горний свет иконописи сменяется в средовом мироощущении светомочевидностью, светом иллюзорностью, светомстихией, заполняющей собой все поле изображения, независимо от тех объектов, которые изображаются.

При этом следует иметь в виду, что свету в приведенном рассуждении уделяется значительное внимание не потому, что в качестве среды понимается исключительно природное, пространственное или предметное окружение человека. Свет был той темой, которая получила двойственную мотивацию: с одной стороны, это было естественное начало, легко усматриваемое в действительности натуры, что хорошо гармонировало с пафосом гуманистической идеологии, с другой, — свету приписывались те культурные значения, которые делали его началом духовным, наполненным идеальным смыслом.

Другие статьи по теме:

Добавить комментарий: